Сирия и Ирак: воля и безволие

Сирия и Ирак в течение долгого времени были своего рода "близнецами", со схожей историей, схожими политическими режимами, схожими проблемами. Однако сегодня, похоже, их судьбы могут разойтись. Сирия демонстрирует твердую волю к жизни и, опираясь на помощь проверенных друзей, шаг за шагом ищет путь к возрождению. Ирак, напротив, выглядит все менее способным справиться с накатывающими на страну проблемами и, лишенный действенной внешней поддержки, погружается в очередной кризис.

Фото: Саддам Хусейн, Башар Асад

Можно указать как минимум три пункта, в которых отражаются коренные различия путей развития Сирии и Ирака.

Преемственность власти

Режимы Саддама Хусейна в Ираке и Хафеза Асада в Сирии были построены на основе некогда единой Партии арабского социалистического возрождения (Баас). Одно время существовал даже проект объединения двух братских государств под общим руководством баасистов. Однако он не удался, а партия разделилась на две национальные части.

Но и в Сирии, и в Ираке Баас успешно реализовала планы национально-государственного строительства. Безусловно, пройденный ими путь был крайне труден; оба государства пережили долгие периоды внутренней нестабильности и военных переворотов, после которых баасиситским режимам пришлось наводить порядок железной рукой.

Несмотря на все проблемы, сирийской и иракской Баас удалось выработать оптимальные формулы управления весьма сложными и разнородными обществами: ведь и в Сирии, и в Ираке проживают множество этнорелигиозных групп: сунниты, шииты, христиане, арабы, курды, кочевые и земледельческие племена и т.д., к которым нужно добавить влиятельные социальные группы — армию, духовенство, чиновничество, бизнес.

Очень важно, что эти формулы социально-политического взаимодействия и управления были органичными и возникли в результате длительных, порой драматичных и мучительных процессов внутри самих этих стран. Иными словами, баасистские режимы в Дамаске и Багдаде при всех их достоинствах и недостатках были в полной мере национальными, отражали специфику государств, обществ, их истории. А значит, имели перспективы дальнейшего самостоятельного развития.

Но у них не было важнейшего опыта — опыта преемственности, необходимых для этого механизмов. И Хафез Асад, и Саддам Хусейн правили десятилетиями, и никто не знал, что может произойти в момент ухода каждого из них.

Сегодня мы можем ответить на этот вопрос. Саддам Хусейн был убит, партия Баас в Ираке упразднена, никакой преемственности курса нет. В результате государство фактически развалено, общество утратило всякую перспективу, ни о каком единстве иракцев речи не идет.

В Сирии все по-другому. Хафез Асад сумел передать власть своему сыну Башару. Баас, несмотря на неизбежные проблемы и череду предательств, сохранила контроль над госаппаратом и силовыми структурами. Башар Асад прошел через президентские выборы и смог провести выборы в парламент. Таким образом, режим в Дамаске обеспечил преемственность власти, что дает сирийцам возможность надеяться, строить планы на будущее.

Парламент и правительство

Выборы в Сирии имеют огромное значение. Особо нужно подчеркнуть, что они были проведены в условиях гражданской войны и сильнейшего враждебного давления извне. Голосование было организовано не на всей территории государства и было заранее объявлено Западом и его союзниками в арабском мире "недействительным".

Однако самое важное здесь — именно факт проведения этих выборов во исполнение действующей конституции республики. Тем самым Сирия, ее народ, ее руководство доказали всему миру, что они намерены жить и работать, соблюдая собственные законы, сохраняя свою идентичность несмотря ни на что. Выборы 13 апреля стали символом жизнеспособности Сирии, ее существования как государства, а не как историко-географического понятия.

Одновременно с этим в Ираке парламент оказался неспособным проголосовать за или против нового состава правительства. Необходимость его смены возникла из-за чудовищной коррупции, пронизывающей весь государственный организм Ирака. Корни этой проблемы — в новой политической системе, навязанной иракскому народу после свержения режима Саддама Хусейна. Суть этой системы в распределении власти по квотам среди различных этнорелигиозных группировок. Такие квоты гарантируют политическим силам, сформированным на принципах родства, племенной, региональной, религиозной общности, доступ к могомиллиардным финансовым потокам (доходы от нефти, международная помощь, распределение госзаказов и т. п.). Так устроены и парламент, и правительство Ирака.

Пытаясь сломать эту систему, премьер-министр Хайдар аль-Абади объявил о начале правительственной реформы, целью которой было создание правительства "технократов" без учета квот. Состав нового кабинета должен утверждать парламент (в соответствии с конституцией, навязанной республике американскими оккупантами после свержения Саддама Хусейна).

Но эта задача оказалась не под силу законодателям, которые буквально передрались между собой. Парламент раскололся, часть депутатов потребовала смены спикера. В результате на сегодняшний день в Ираке нет ни работающего парламента (деятельность его приостановлена), ни утвержденного правительства. Налицо масштабный политический кризис, выхода из которого пока не видит никто.

В отличие от этого, в Сирии убедительная победа на выборах Баас и ее союзников позволяет ставить вопрос о формировании "правительства национального единства", а отнюдь не некоего "переходного правящего органа" без участия действующего президента Башара Асада и его партии. Это означает, что страна получает возможность противостоять реализации иракского сценария растаскивания власти бесконечным числом группировок.

Война против ДАИШ

Воля сирийцев и безволие иракцев нагляднее всего проявляются в том, как власти этих стран ведут войну против общего врага — ДАИШ.

Стратегия Дамаска заключается в настойчивой работе по формированию широкой коалиции внутрисирийских сил под единым и решительным командованием с тем, чтобы в дальнейшем добиться окончательного разгрома террористов при поддержке внешних союзников — России и Ирана. Успехи на поле боя налицо: освобождена Пальмира, на очереди — Алеппо и Ракка.

Багдад же, полностью поглощенный межфракционной борьбой, не в состоянии обеспечить сколько-нибудь действенного управления своими вооруженными силами. Армия, которая еще несколько месяцев назад развивала наступление на позиции ДАИШ, сегодня бездействует. Она дезориентирована.

Иракское руководство уповает на помощь США, но Вашингтону теперь не до Ирака: там идет президентская гонка. Белый дом ограничивается призывами к иракским солдатам повышать профессионализм и боевой дух и шлет им советников. Но при этом по поводу важнейшей военной цели — освобождения Мосула — сказано, что ее достижение "возможно до конца текущего года". Хотя никто не сможет сегодня судить о том, что станет с самим Ираком к указанному сроку и будет ли Мосул все еще частью единого государства…